Роковая корона - Страница 70

Наконец пропели «Agnus Dei»; Жоффруа принял от епископа поцелуй благословения. Стоя у подножия гигантского распятия, он сдержанно обнял Мод и ледяными губами поцеловал ее в щеку, передавая благословение. Церемония окончилась. Мод стала графиней Анжу и Майна.

Только свадебные гости начали усаживаться за пиршественные столы, поставленные в большом зале графского замка, как прибыл посланник к королю Генриху.

— Что случилось? — спросила Мод у Роберта.

— Я сейчас выясню.

Он поднялся; следом за ним тут же встал Брайан Фитцкаунт. Через несколько секунд они вернулись к Мод с побледневшими лицами.

— Король только что получил известие: некоторые нормандские бароны в Англии и Нормандии предложили свои услуги его племяннику Вильгельму Клито, — сказал Роберт.

— Сыну Роберта, бывшего герцога Нормандского? — спросил Жоффруа. — У него нет законных прав на герцогский титул.

— Кое-кто думает, что у него больше прав, чем у короля Генриха, — заметил Брайан.

Жоффруа изумленно взглянул на него.

— Но почему они переметнулись на сторону Клито именно сейчас?

Роберт беспокойно заерзал.

— Советники короля сообщают, что к брачному союзу между Нормандией и Анжу во всей стране относятся неодобрительно. Многие лорды открыто заявляют, что если бы они раньше знали о желании короля навязать им в правители анжуйца, то никогда не принесли бы присягу Мод. Вот потому-то они и становятся на сторону племянника короля.

— Подобные заявления — речи изменников! — воскликнул Жоффруа, и его голубые глаза сверкнули гневом. — Что они имеют против анжуйцев? Мы считались цивилизованным народом еще тогда, когда нормандцы были варварами и разбойниками.

Мод едва удержалась, чтобы не возразить, что такую точку зрения еще надо доказать.

— Нормандцы и анжуйцы всегда были на ножах, — заметил Брайан. — Хотя изначальная причина этой вражды, должно быть, уже забыта.

— Неужели для короля поведение его лордов оказалось неожиданностью? — спросила Мод, бросая через стол взгляд на короля, что-то увлеченно обсуждающего с Фальком Анжуйским. — Это было неизбежно после того, как он нарушил клятву.

— Я надеюсь, что король Генрих наведет порядок в стране, прежде чем я взойду на трон, — вымолвил Жоффруа. — Я не желаю наследовать мятежное королевство!

Мод, Роберт и Брайан в ужасе уставились на него. Мод поняла, что Жоффруа волнует лишь одно: чтобы никто не доставил ему лишнего беспокойства. По-видимому, воля нормандского народа для него ничего не значила.

— Нормандцы немедленно отправляются домой, так что волнения, возможно, удастся унять, прежде чем они широко распространятся, — сказал Роберт.

Из-за неожиданного отъезда короля брачные торжества сократили, к большому облегчению нормандцев, которым удалось ускользнуть из Анжу раньше, чем они смели надеяться. К счастью для Мод, традиционное благословение брачной постели и ритуал раздевания невесты на сей раз не состоялись: жених со своим отцом спешно отправились в Анже приготовиться к прибытию новобрачной.

Все еще тая обиду, Мод попрощалась с отцом с холодной учтивостью. Расставаться с Брайаном и Робертом ей очень не хотелось.

— Когда мы встретимся в следующий раз, надеюсь, я уже буду дядей, — сказал Роберт, нежно целуя сестру в обе щеки.

— Можно мне поцеловать невесту? — спросил Брайан.

Мод улыбнулась в знак согласия. Ее не удивило, что Брайан поцеловал ее с особой теплотой и нежностью, продлив поцелуй гораздо дольше, чем полагалось по законам формальной любезности. За время пребывания в Руане она начала понимать, что под холодными манерами лорда Уоллингфорда скрывается растущая привязанность к ней. Мод ласково обняла Брайана. Ей казалось, что она теряет своего последнего друга. В сущности, так и было.

— Не судите юного Жоффруа слишком строго, — прошептал ей на ухо Брайан. — И не надо больше никаких шуток с соколами и тому подобного. Не забывайте, что на мед слетается больше мух, чем на уксус.

Мод кивнула, сдерживая подступившие к глазам слезы.

Последним к ней подошел аббат Анри, брат Стефана.

— Мне поручили передать вам свадебный подарок, — произнес он отрывистым, суровым голосом и вложил в ее руку ларчик из слоновой кости. — От моего брата Стефана и, само собой, от меня, с наилучшими пожеланиями счастливой и приятной жизни в качестве графини Анжуйской. — Аббат взглянул на нее ледяными глазами.

Мод дрожащими пальцами открыла ларчик. Внутри лежал золотой перстень с изумрудом в форме полумесяца.

— Я никогда не видела ничего подобного, — произнесла она, восхищенно разглядывая перстень. Камень светился живым огнем, напоминая ей глаза Стефана.

— Мой отец, граф Блуа, снял его с убитого сарацина и привез домой из Святой земли. Этот перстень достоин королевской руки.

Мод могла бы искренне сказать, что аббат недооценивает подарок.

— Спасибо вам за столь великолепный дар. Прошу вас, передайте Стефану, что я буду хранить его, как драгоценнейшее сокровище.

Аббат коротко улыбнулся ей, поклонился и ушел. И тут до сознания Мод наконец дошли странные слова, сказанные им: счастливая жизнь в качестве графини Анжуйской! Что это значит? Ведь через год-другой она должна стать королевой! Что он имел в виду? Пожав плечами, Мод выбросила из головы эти слова и снова принялась разглядывать перстень. Она подарила Стефану серебряное кольцо своей бабушки, и вот он сделал ей ответный подарок. Смысл этого дара она понимала безошибочно, и надежды ее возродились.