Роковая корона - Страница 88

— Неужели? — Мод легко подбежала по заросшей травой просеке к двери хижины. — Как ты его нашел?

— Случайно наткнулся. — Стефан провел ее внутрь.

Комната оказалась проветренной, пол был устлан свежим тростником, у камина лежала груда поленьев, железный котел был наполнен водой. На потрескавшемся дубовом столе стояла бутыль с вином и несколько деревянных чашек. Робин сдержал слово. Все было приготовлено.

Стянув кожаные рукавицы, Мод с интересом разглядывала хижину. Стефан внезапно ощутил, что не может встретиться с ней взглядом. Он как будто онемел, все нужные слова куда-то исчезли, и между ними повисло тягостное молчание. Долгожданный момент, наконец, наступил, а Стефан растерялся и испытывал ужас, как неопытный юноша перед своей первой женщиной. Сердце гулко стучало, в ушах шумела кровь. Наливая в чашу вино, он расплескал его, не сумев унять дрожь в руках, и янтарная жидкость растеклась по столу. Когда он протянул чашу с вином Мод, их пальцы соприкоснулись, и сразу все преграды рухнули.

Через минуту их одежда лежала разбросанной на тростнике, а обнаженные тела переплелись в объятиях, истосковавшись по прикосновениям друг друга. Губы Мод были медовыми и теплыми, а от ощущения ее стройного, упругого тела, гладкой, шелковистой кожи, прижимающейся к нему груди с твердыми сосками у Стефана перехватило дыхание. Она была гораздо красивее и соблазнительнее, чем рисовалось в его буйном воображении.

Не в состоянии ни минуты больше сдерживать себя, Стефан поднял Мод на руки и понес в постель. Его желание достигло предела, он не мог больше ждать. Когда он попытался соединиться с ней, Мод издала болезненный стон, и Стефан в удивлении замер. О, Господи, она ощущает все почти как девственница! Он стал двигаться медленнее, но настойчиво, пока Мод, подобно нежному распускающемуся бутону, не оказалась готовой принять его.

Сейчас в их любовном соединении не было ничего от мягкой нежности первой встречи. С жадной страстностью Стефан думал лишь об удовлетворении непреодолимого влечения, так же как и Мод, что он очень скоро с восторгом обнаружил. Она сгорала от страсти, тело ее в исступлении выгибалось ему навстречу, что безумно волновало Стефана. Слившись в восторженном единстве, они достигли вершины наслаждения.

Через некоторое время Стефан открыл глаза. Он лежал на боку, держа Мод в объятиях. Губы его касались ее щеки, одна рука обвивала нежную полную грудь. Мод, казалось, спала. У Стефана онемела рука, на которой она лежала, но он боялся высвободиться, чтобы не разбудить Мод. Опять закрыв глаза, Стефан прижался лицом к ее лицу. Восхитительное чувство затопило его, и Стефану захотелось лежать вот так всю оставшуюся жизнь, не беспокоясь о будущем, не сожалея о прошлом. Существовало только изумительное ощущение настоящего момента. Он не мог понять, что с ним произошло, но никогда в жизни ему не приходилось переживать ничего подобного.

— Стефан…

Слабый нежный голос Мод прервал его размышления. Открыв глаза, он взглянул на нее. Лицо кузины светилось удивленной улыбкой.

— Да, моя красавица, — прошептал он у ее рта.

— Я хочу убедиться, что ты мне не снишься.

— Не снюсь, можешь быть уверена. — Стефан засмеялся, крепко прижав ее к груди.

Мод с наслаждением вздохнула.

— Даже в мечтах я не могла вообразить себе такое счастье. — Она тихо лежала в его объятиях, перебирая пальцами золотистые волоски, покрывающие грудь Стефана.

— И я тоже. — Он зарылся лицом в мягкую ложбинку между ее грудей.

Мод погладила его голову и спросила:

— Мы долго здесь пробыли?

Время! Стефан вздохнул. Господи, он совсем забыл о времени. Им нужно вернуться одновременно с Робертом, чтобы было похоже, будто они все вместе охотились. Вскочив с кровати, Стефан подбежал к двери и с треском распахнул ее. Вокруг было пусто. Раскрыв дверь еще шире, он взглянул на солнце. Судя по всему, до вечерни оставалось менее двух часов. Времени хватит как раз на то, чтобы одеться и поскорей возвращаться в Виндзор.

— Нам пора ехать, моя красавица, — сказал Стефан, отыскивая среди сброшенной в кучу одежды свои вещи. — Мы не должны приехать намного позже Роберта, так что поспешим.

Сидя на кровати и болтая ногами, Мод потянулась, затем, зевая, поднялась и, обнаженная, шагнула к котлу с водой. Подняв с пола кусок холста, она опустила его в воду и начала мыться. Ее движения были ловкими и изящными, как у кошки.

Стефан оглядел ее всю — от белых сводов ступней, длинных ног и округлых бедер, заканчивающихся золотисто-каштановым треугольником; изгиба поясницы, плавно переходящего в узкую талию; развитой грудной клетки и пышной выпуклости груди с розовыми сосками. Взгляд скользнул выше, к изгибу белой шеи и нежному овалу лица, обрамленному водопадом блестящих каштановых волос, коралловым губам, приоткрытым в легкой улыбке, и, наконец, широко открытым серым глазам, излучающим любовь, светящимся гордым сознанием того, что Стефан восхищается ею. У Стефана защемило сердце — так она была прекрасна!

Закончив свой туалет, Мод быстро оделась, уложила волосы кольцами по бокам головы и вышла из хижины вслед за Стефаном. Выйдя наружу, она стала как вкопанная, с изумлением оглядываясь вокруг.

— Когда мы приехали, это место не было таким прекрасным, — прошептала она. — Кто-то заколдовал его.

Крошечные белые цветы усеивали покрытую мхом землю, а высокие деревья тянули ветви с набухшими зелеными почками в глубину голубого неба. Легкий ветерок разносил запах свежей молодой травы, ароматный воздух был наполнен щебетанием птиц.