Роковая корона - Страница 167

167

— До каких пор мы должны терпеть это? — закричала она, и слезы побежали у нее по лицу. — Сегодня — эти бедные сестры. А кто будет завтра?

— Как пожелает Господь, племянница. Добрая монахиня приняла смерть, как мученица, — сказал Давид Шотландский, перекрестившись.

— Как пожелает Господь? Епископ Винчестерский приносит в жертву невинные жизни! — Мод повернулась и указала на крышу епископского дворца. — Как может человек, служащий Богу, разрушить собственное аббатство?

— Ах, племянница, таковы превратности войны. Это работа армии Вильгельма из Ипра, а не епископа.

— Но он допускает подобную жестокость, не так ли? Я сейчас же иду вниз и предложу сестрам помощь.

Король Давид пристально взглянул на Мод: пошатнувшись, она схватилась за зубец стены.

— Когда ты в последний раз ела?

Мод прислонилась к стене.

— Не помню, дядя. Я потеряла счет времени. Возможно, сегодня утром, после мессы. — Она покривилась. — Черствый хлеб и протухшее мясо. Я припоминаю сейчас, что не смогла притронуться ни к чему.

— Это все, что у нас есть, — вздохнул Брайан, — и мы счастливы, что есть хоть это. Запасы продуктов настолько малы, что в некоторых частях города начался голод. — Он озабоченно посмотрел на Мод. — Вы должны есть хоть что-нибудь, миледи, невзирая на вкус. Мне кажется, сейчас вы не в состоянии кому-либо помогать.

— Отсутствие пищи и воды… — Давид повернулся к Брайану. — Если мы в ближайшее время не достанем провизии, милорд, нам придется сдаться… или умереть от голода.

— Сдаться? Никогда! — твердо заявила Мод. — Пока я дышу, я никогда не стану пленницей Матильды. Лучше я умру от голода!

— Ах, племянница, у тебя гордая душа, но ты не знаешь, что такое длительная осада. И не видела людей, умирающих голодной смертью.

Жители Винчестера тащили ведра с водой, чтобы загасить пламя, и Мод уже не в первый раз подумала: а если дядя и все прочие винят ее в том бедственном положении, в котором они сейчас очутились? На город ежедневно летят зажигательные ядра, скудный рацион и растущее отчаяние превращают жизнь в Винчестере в бесконечный кошмар… Возвестившие о сексте колокола милосердно прервали ее мрачные мысли.

Когда после вечерней мессы Мод и остальные собрались в большом зале, король Шотландии сказал Роберту, что так больше продолжаться не может.

— Неожиданное нападение, штурм стен — более непосредственная угроза, чем голодная смерть. Но вы уже потеряли три сотни солдат. Как вы собираетесь сопротивляться орде фламандцев?

Мод вздохнула, с негодованием вспоминая их последнюю неудачу Две недели назад Роберт послал три сотни солдат под покровом темноты доставить продовольствие. Они были перехвачены врагами, их эскорт перебили. Фламандцы Вильгельма из Ипра внезапно напали на отряд и вырезали всех до единого.

— Вы хотите сказать, что мы должны сдаться, дядя? — прошептала Мод, с ужасом ожидая ответа.

— Нет, племянница. Но отступить должны, и без промедления. Здесь никому из нас нет спасения.

Роберт кивнул.

— Надо отступать, или нас схватят.

— Отступать сейчас опасно, — возразила Мод. — Мы окружены вражескими войсками.

— Необходимо обеспечить Мод безопасность, — заявил Роберт. — Невзирая на обстоятельства.

— Мы наверняка еще можем что-нибудь предпринять! — в отчаянии выкрикнула Мод. — Опять повторяется Вестминстер. Мы должны находиться на нашей земле.

— Это гораздо хуже, чем Вестминстер, — сказал Роберт. — Тогда, по крайней мере, в Оксфорде нас ожидала армия. Теперь у солдат не хватает продовольствия. Нет, — он решительно покачал головой. — Мы должны доставить тебя из Винчестера в Бристоль.

Этим вечером за скудным ужином Роберт наметил план отступления.

— Побег должен состояться завтра и совпасть со временем вечерни. Завтра воскресенье — праздничный день для верующих христиан. Есть надежда, что неприятельские воины будут слушать службу и оставят на стенах мало стражников.

Объясняя свою стратегию, Роберт использовал шахматные фигурки из слоновой кости, расставив их на столе.

— Впереди пойдет личная охрана, возглавляемая королем Давидом и его шотландскими горцами. — Он выдвинул на столе несколько фигурок и повернулся к Мод. — Ты будешь следовать за ними по пятам, сестра, в сопровождении стражников с обеих сторон. Майлс и Брайан поедут сразу позади тебя, прикрывая тыл. — Роберт выдвинул другую группу костяных фигурок.

— А ты, брат? Где будешь ты?

— Позади них, со своими людьми, приглядывая за всем отступлением. — Он одним движением смахнул остальные фигурки со стола.

— А кто будет прикрывать твой тыл? — спросила Мод.

— В этом нет необходимости, — гордо встряхнув головой, ответил Роберт и поднял темные брови. — Почему у тебя так вытянулось лицо, сестра? Я сражался в битвах с тех пор, как впервые взял в руки меч. Разве я когда-нибудь попадал в плен? Или терпел поражение? Единственный воин, равный мне, находится в плену в Бристоле.

Следующий день тянулся нескончаемо. Неужели вечерня никогда не настанет? За час до начала вечерней службы Мод села ужинать со своим единокровным братом, Брайаном, Майлсом, дядей Давидом и кастеляном Оксфордского замка, Робертом д’Уилли, присоединившимся к ее армии, когда она направилась из Оксфорда в Винчестер.

Наконец колокол зазвонил к вечерне. Пора! Закутанная в плащ с капюшоном, задыхаясь от удушливой жары раннего вечера, Мод сидела в седле гнедой фламандской кобылы, на которой прежде никогда не ездила. В последний раз обвела она взглядом двор с собравшимися людьми, прикрывая глаза от кроваво-красных лучей заходящего солнца. По обе стороны от нее находился вооруженный эскорт; сзади, как и распорядился Роберт, ее приготовились прикрывать Брайан и Майлс со своими солдатами. За ними Мод увидела Роберта верхом на коне, а рядом с ним — лорда д’Уилли. Мод знала, что брат не покинет город до тех пор, пока она благополучно не проедет через западные ворота. Встретив ее взгляд, Роберт поднял копье, зажатое в огромном кулаке, защищенном броней.

167